Административно-командный излом
Компания «Ростех» заметно усилила своё влияние в Пермском крае. В информационном пространстве появились утверждения о том, что в эту госкорпорацию будут так или иначе интегрированы Пермский пороховой завод и завод им. Дзержинского. Добровольно обанкротившись, перешла под управление государства и Ростеха пермская «Мотовилиха». Интенсивное наращивание государственного влияния на оборонных предприятиях создаёт неуловимое ощущение дежавю. Очевидно, что в России идут процессы деприватизации, возврата «отпущенных» в 1990-е годы активов. Эксперты признаются, что возврат к советской административно-командной экономике в чистом виде невозможен. Однако не отрицают, что в России действительно создаётся уникальная модель рыночной экономики с сильным государственным влиянием.
Военный эксперт, заместитель директора московского Центра анализа стратегий и технологий Константин Макиенко подтверждает, что тенденция масштабной интеграции предприятий в Ростех существует. Однако, по словам эксперта, о возврате к административно-командной экономике речи не идёт: «Ту схему восстановить уже невозможно. Для этого нужно было бы вернуть и саму политическую систему. Это рыночная экономика, но с усилением роли государства. Есть предприятия, которые априори не могут быть частными. Так, например, пороховой завод должен быть государственным, и даже казённым, предприятием. Даже в США, где почти 100% промышленности сосредоточено в частных руках, пороховые и патронные заводы остаются в собственности государства». Однако в ряде случаев интеграция под эгидой Ростеха не оправданна. «Так, есть планы передачи Объединённой авиастроительной корпорации (ОАК) в Ростех. Я не вижу в этом большого смысла», — заявил эксперт.
На вопрос, является ли Ростех в полной мере государственным собственником, Константин Макиенко отвечает: «Да, госкорпорация — государственный собственник, но действует она рыночными методами. Я бы сказал «квазирыночными». Правильно это или нет? Я лично сторонник приватизации. Но это моё личное мнение». По словам Макиенко, и в 90-е годы существовали прорывные проекты, поэтому о «всеобщей разрухе» говорить не совсем корректно. Так, эксперт приводит пример реализации в 90-е годы одного из успешнейших проектов отечественного авиастроения, реализованного именно частной корпорацией, — создание истребителя Су-30МКИ. «Есть частные предприятия, которые собственники развалили, но есть и такие, которые создали продукты мирового уровня, — «Иркут», «Сатурн», — говорит Макиенко.
На вопрос, каким же образом государство может обеспечить безопасность, если оборонные активы не будут в его собственности, эксперт отвечает: «Через государственное регулирование».
Доктор технических наук, директор Пермского ЦНТИ Александр Трусов придерживается иного мнения: «Я не думаю, что рыночная экономика должна преобладать. В том, что касается производства оборонной продукции, нужна жёсткая рука государства. Мы уже проходили это в 90-е годы, когда наше либеральное государство пустило всё в рынок, и тогда многие заводы попали в зависимость от зарубежных компаний, которые вынесли из наших предприятий всё, что могли, — получили доступ к секретным разработкам. С точки зрения государства, безопасность страны — это главное. А госкорпорация, естественно, выражает интересы и позицию государства. То, что Ростех подбирает под себя все интересные с точки зрения технологий предприятия и активы оборонного и двойного назначения, очевидно. Я это оцениваю положительно».
При этом эксперт не исключает, что полученными активами Ростех может распоряжаться достаточно вольно, вплоть до сокращения функций одних предприятий и передачи их другим. «Ростех оптимизирует свои процессы, может производства сливать в одно, менять их размещение, если это необходимо», — говорит Александр Трусов.
Какие-то элементы, напоминающие советскую систему управления промышленностью, в российской действительности и в самом деле появились: межтерриториальные объединения предприятий по отраслям в Ростехе похожи на российскую систему министерств. У той, советской, экономики были свои плюсы (именно при административно-командной экономике был с нуля создан отечественный ВПК). Были и минусы: «центр» был не в состоянии охватить всю экономику и каждое предприятие своим руководством. Похожие трудности эксперты отмечают и сейчас. «При том разнообразии предприятий, которые сейчас в Ростехе, управлять ими очень сложно. Чтобы эффективно руководить такой гаммой, нужно быть Иисусом Христом или Леонардо да Винчи», — говорит профессор, доктор технических наук Владимир Аликин.
Созданная в 2007 году корпорация «Ростех» включает в себя 700 предприятий, большая часть которых имеет оборонную направленность. В кластер вооружения корпорации входят концерн «Техмаш», «Высокоточные комплексы», «РТ-Химкомпозит», концерн «Калашников», НПО «Сплав», «ЦНИИточмаш».
Сегодня в госкорпорацию «Ростех» входят пермские пороховые активы: АО «Научно-исследовательский институт полимерных материалов» (НИИПМ) и АО «Соликамский завод «Урал», авиастроительные активы Объединённой двигателестроительной корпорации (ОАО «Авиадвигатель», АО «ОДК-СТАР», АО «ОДК-Пермские моторы» и их дочерние предприятия), «Редуктор-ПМ» в составе холдинга «Вертолёты России», ОАО «Нытва» в составе холдинга НПО «Высокоточные комплексы». В госкорпорацию входит и производитель 90% российского титана ВСМПО-АВИСМА, имеющий площадку в Березниках.
Ещё три пермских предприятия находятся в процессе «приближения» к Ростеху.
В октябре губернатор Пермского края Максим Решетников заявил о том, что Ростех готов постепенно интегрировать в свою структуру ФГУП «Машиностроительный завод им. Дзержинского» (производит взрыватели).
По поводу другого актива, который, согласно последней информации, будет также передан Ростеху, — Пермского порохового завода — бывший советник генерального директора ФКП «ППЗ» Владимир Аликин сообщает: «В рамках Ростеха будет создан новый холдинг «Специальная химия», в который и войдёт ППЗ. Очевидно, Пермский пороховой завод будет передан в Ростех в статусе казённого предприятия, а затем будет переведён в АО. Однако акционирование для ППЗ опасно, поскольку завод не производит гражданской продукции и не будет прибыльным».
По словам Аликина, отрасль спецхимии в России в постсоветские годы претерпела разрушительные изменения: «Из 16 предприятий спецхимии, существовавших в СССР, осталась половина, при этом перспективных, участвующих в создании «Тополя», «Булавы», «Ярса», всего три: Пермский пороховой завод, завод им. Морозова (Ленинградская область) и Каменский химкомбинат (г. Каменск-Шахтинский)». По словам эксперта, действуют также химкомбинаты в Казани и Стерлитамаке, которые «стагнируют, но держатся».
В Перми находятся весьма интересные для Ростеха объекты спецхимии. Так, в регионе, по словам информированного источника «Нового компаньона», серийно производится корректирующий заряд для авиационных бомб, применявшихся в Сирии, и основной разгонный двигатель для крылатой ракеты «Калибр».
Ещё один актив, который интегрировался в госкорпорацию достаточно замысловатым путём, — «Мотовилихинские заводы». Производитель реактивных систем залпового огня ПАО «Мотовилихинские заводы» контролируется Ростехом, однако 35%-ная доля частных акционеров, судя по отчётности предприятия, сохраняется. Состав акционеров, согласно квартальному отчёту за девять месяцев 2017 года, таков: Ростех — 39,9997%, АО «НПО «Сплав» (также структура Ростеха) — 10,0003%. Расклад акций, находящихся в руках частных акционеров: 15% — ООО «Тэра», 10% — OOO «Метатрон», 10% принадлежит бизнесмену Руслану Валитову.
Напомним, в августе в отношении «Мотовилихинских заводов» была введена процедура наблюдения. Судебное заседание по её итогам назначено на 23 января 2018 года. Финансовые показатели «Мотовилихи» за девять месяцев текущего года неутешительны. Чистый убыток по итогам третьего квартала составил 1,5 млрд руб. Сумма долгосрочных и краткосрочных обязательств предприятия превышает 25 млрд руб.
В пресс-службе «Мотовилихинских заводов» заявляют, что введение процедуры наблюдения на предприятии, если учитывать его финансовое положение, было неизбежно.
На вопрос, что может быть гарантом того, что функции «Мотовилихи» не будут переданы какому-то другому предприятию, в пресс-службе ответили, что предприятие является единственным в стране артиллерийским заводом полного цикла. «Завод — разработчик и единственный в России производитель боевых и транспортно-заряжающих машин из состава реактивных систем залпового огня типа «Град», «Смерч» и их модифицированных версий «Торнадо-Г», «Торнадо-С», а также единственный в стране производитель артиллерийских систем калибра 120 мм. На предприятии на постоянной основе ведутся разработки перспективных образцов вооружения. Планы развития военной продукции есть, они представляются реализуемыми, но в данный момент мы воздержимся от конкретики», — заявляют в пресс-службе компании.
В то же время гендиректор холдинга «НПО «Сплав» Владимир Лепин сообщил «Интерфаксу» о планах в отношении «Мотовилихи»: в 2016 году в войска поступила первая партия РСЗО «Торнадо-С», произведённая «Мотовилихинскими заводами». С 2017 года по плану Минобороны «Мотовилихинские заводы» должны будут ежегодно изготавливать значительное количество этих боевых машин. Также, по словам топ-менеджера, на «Мотовилихе» в 2016 году открыто производство профилированных труб для боевых машин, которые раньше закупали на Украине. Учитывая эти масштабные планы, можно сделать вывод, что Ростех не намерен сворачивать или передавать кому-либо военные направления «Мотовилихи».
Что же будет происходить с оборонными активами после их интеграции в Ростех? Информацию об этом можно почерпнуть в программных документах компании, которые Ростех и не скрывает. В 2015 году наблюдательный совет ГК «Ростех» одобрил стратегию развития компании до 2025 года и декларировал, что главная её цель — «изменить российскую экономическую модель, разнообразив экономику, увеличив долю высокотехнологичной гражданской продукции, используя ненефтяной экспорт».
Согласно принятой Ростехом стратегии кластера вооружения, его выручка должна составить к 2025 году порядка 700 млрд руб. Консолидировав под своим крылом интереснейшие предприятия отрасли, в дальнейшем Ростех намерен проводить среди них реструктуризационные процессы, менять соотношение производимой ими «мирной» и «военной» продукции. Цель одна: высокотехнологичной гражданской продукции, производимой предприятиями оборонки, должно быть больше, чтобы при снижении после 2020 года размеров гособоронзаказа оборонные предприятия могли выжить.
Получится ли это — вопрос дискуссионный. Действительно, если в Европе конверсия после Великой Отечественной войны была очень удачной (пример, приводимый профессором Аликиным, — компания Tefal, производитель порохов в Европе, нам известная своими сковородками), то в России с производством «гражданки» на оборонных предприятиях всё сложнее. «Нет людей, нет идей. Руководят многими предприятиями генералы и полковники, которым слишком трудно развернуться на 180 градусов и родить идеи для создания «мирного» производства», — отмечают эксперты.
Агент 570
|