Беззвучный шум, неподвижное время, загадочные письмена
Тем, кто так активно возмущался по поводу предыдущей «персоналки» в PERMM — «Утопии драконов» Ивана Горшкова из Воронежа, — экспозиция петербуржца Петра Белого должна очень понравиться. Если фантастический город драконов будоражил и раздражал буйством форм и красок, то на сей раз два этажа музея погружены в мир строгих монохромных инсталляций. Если у Горшкова была объёмная живопись, то у Белого — объёмная графика. При этом работы художника из Санкт-Петербурга полны огромной внутренней энергии, каждая из них — как сжатая пружина, готовая вырваться, точнее, взорваться с диким грохотом и визгом.
Пётр Белый в Перми, можно сказать, свой: здесь у него состоялось уже немало проектов — как авторских, так и кураторских. В нынешнем году можно отмечать круглую дату — 10-летие присутствия Петра Белого в Перми, поскольку начиналось это присутствие в 2008 году на выставке «Русское бедное», где художник представил инсталляцию «Библиотека Пиноккио».
В нынешней персональной выставке Белого «Точка на горизонте» классической «Библиотеке» тоже нашлось место, причём художник утверждает, что она впервые выглядит именно так, как задумано: узкие стеллажи с деревянными «книгами» поставлены в два ряда, как пропилеи, через которые посетитель торжественно проходит в первый зал; они символически отделяют друг от друга два смысловых пространства, разместившихся на первом этаже музея, — микрокосм и макрокосм.
Инсталляции, находящиеся ближе ко входу, говорят о домашнем, о быте, преломляют и деконструируют привычные интерьеры. «Бунт комнатных растений» — ироническое, но при этом с лирическим оттенком ностальгии исследование офисных столов, в которых накопились какие-то случайные сувениры, канцтовары и другая мелочь ещё советского времени и которые вступают в сложные отношения с осветительными приборами. «Сны вахтёрши» — изящная графика, ритмичные узоры серебристым металлом по зелёному фону, сделанные... при помощи семи тысяч дверных ключей. Эти две работы перекликаются друг с другом, образуя объёмный взгляд назад, во времена классических советских контор с вахтёршами, скучающими за столами, набитыми всяким мусором.
После торжественных пропилеев «Библиотеки Пиноккио» открывается иное пространство — то, которое в пресс-релизах к выставке назвали «Моделью Вселенной». Да, размещённые здесь инсталляции можно назвать моделями, только это модели не объектов, а процессов, причём процессов глобальных. Так, инсталляция «Источник» — это модель размывания границ и граней, перемешивания культурных и экономических сред... Выглядит она как несколько слоёв жидкости, изливающейся из нефтяных бочек, причём жидкость сделана из древесно-стружечной плиты.
Этот оригинальный эффект — древесно-стружечная жидкость — хорошая иллюстрация к важному для Петра Белого принципу: выбор материала — это всегда содержательно. Материал должен принимать непривычные для себя свойства, как та же ДСП, ставшая в «Источнике» жидкостью, или дерево, которое в инсталляции «Тишина» стало взрывом.
Куратор выставки Наиля Аллахвердиева сравнивает «Тишину» с легендарным, в учебники вошедшим финалом фильма Микеланджело Антониони «Забриски пойнт», когда взрыв, который воображает героиня, вместо секунд занимает несколько долгих, кажущихся бесконечными минут. В инсталляции Петра Белого взрыв вообще застыл, а звук от него превратился в тишину. Деревянные обломки вот-вот разлетятся из одной точки, но пока ещё не разлетелись и висят в тишине, как гигантский деревянный одуванчик.
Если экспозиция первого этажа — модель Вселенной, то точка на горизонте из названия выставки — это больше, чем просто точка. Это сингулярность.
На втором этаже музея инсталляции становятся максимально графичными, из них полностью уходит цвет, зато появляется свет. Пётр Белый пытается наделить предметы голосами, дать им письменность — ведь у безголосых предметов тоже есть память, они несут на себе печать времени и опыт людей, которые работали с ними. Ржавым гнутым гвоздям, найденным в пермских бараках, предназначенных под снос, и расположенным художником в виде загадочных письмён — то ли забытых, то ли не родившихся, — наверняка есть что вспомнить, есть что рассказать («Диалект»), как и лопате, которая аж светится от желания поведать что-то миру («Воспоминания лопаты»). Мотив неразборчивых письмён и корчащихся безъязыких предметов завершается красивейшей световой инсталляцией «Неясный свет» — неоновые трубки, опутанные проводами, издали выглядят как торопливо написанные строчки.
Другой аспект взаимодействия человека и предмета — «Секретная лаборатория по получению идеальной табуретки №865», едкая насмешка над советским ещё стремлением всё засекретить — и в то же время весёлый реверанс перед человеком труда, каковым является и сам Пётр Белый: проект был создан для «Ночи музеев», и художник изготовил в пространстве инсталляции 300 идеальных табуреток за ночь.
Основное пространство верхнего зала занимает тотальная инсталляция «Пауза». Гигантские диски циркулярной пилы — эстетично зазубренные и опасно неподвижные — высекают графические брызги из стен, в которые врезаются, оставляют тёмные — или, напротив, светлые — тени и силуэты на плоскостях... Всё это выглядит угрожающе и в то же время очень модно и стильно — настолько, что хочется создать интерьер с такими декоративными деталями. Разумеется, царит полная тишина, чтобы зритель смог «услышать» визг поставленной на паузу машины по уничтожению живого.
Наиля Аллахвердиева, арт-директор музея PERMM, куратор выставки «Точка на горизонте»:
— В изобразительном отношении это что-то вроде мини-антологии истории искусства ХХ века: брызги — это диалог с Джексоном Поллоком, тени — перекличка с русским футуризмом. Ну, а в содержательном плане это рассказ о времени, которое художник может замедлить, спасти нас всех от травмы и дать возможность пережить эйфорию бессмертия. Здесь всё — зубчатые диски, брызги — указывает на травму, но художник своей волей остановил эту машину и всех спас.
Выставка Петра Белого «Точка на горизонте» работает в Музее современного искусства PERMM до 8 июля.
|