Дискриминация и реабилитация
Первой глобальной темой для обсуждения на фестивале о женщинах We-Fest стала «Семья в фокусе социальной политики». Так получилось, что за круглым столом обсудить вопросы городской и краевой повестки собрались только женщины: представители Министерства социальной политики Пермского края и аппарата уполномоченного по правам человека, депутаты, социальный юрист, общественники и мать двоих особенных детей.
Женщины обсудили вопросы городской и краевой повестки, вызвавшие обсуждения среди широкой общественности. Было предложено несколько вариантов поправок в закон Пермского края о выплатах молодым матерям, рассмотрены варианты информирования населения в социальной сфере. Помимо этого, обсудили проблемы психологической дискриминации детей, индивидуализации проблем, недостатка мест в детсадах.
Обсуждение началось с вопроса об общественно резонансном законе Пермского края «Об охране семьи, материнства, отцовства и детства», по которому с 1 января 2017 года не все молодые матери могут получить компенсацию на ребёнка в размере 60 тыс. руб.: по первоначальной версии закона, для того чтобы претендовать на эти деньги, мать должна состоять в легальных отношениях с отцом. Если отцовство в отношении ребёнка не установлено, то компенсация не полагается.
«Второй важный момент остался за кадром: матери должны быть не младше 19 лет и не старше 24. Зачем государству поощрять именно этих женщин?» — спросила модератор дискуссии доцент Европейского университета Алиса Клоц.
Депутат Пермской городской думы Надежда Агишева считает, что логикой этой инициативы было стимулирование молодых женщин сознательно принимать решение о рождении ребёнка. При этом она отметила, что именно молодые семьи имеют имущественные проблемы, связанные с отсутствием постоянного дохода. «Не хотелось законодателю, чтобы этот закон мотивировал рождение ребёнка вне брака женщиной, которая в одиночестве планирует его воспитывать. Я, например, родила первого ребёнка в 20 лет. Наивно думать, что все рожают планово и осознавая социальный статус отца. В возрасте от 19 до 24 лет люди совершают поступки недостаточно обдуманно. Я одобряю, что поправка была внесена», — сказала Надежда Агишева.
На взгляд председателя регионального общественного движения «За права детей на образование» в Пермском крае Анны Куликовой, законодатель хотел стимулировать не столько рождение детей, сколько заключение браков, но вряд ли эта мера станет действенной. Анна Куликова считает, что «мальчик» вряд ли захочет жить с «девочкой» из-за 60 тыс. руб. В случае если семья планирует рождение ребёнка, то эти деньги не простимулируют их. В первые полтора года семья, не получая поддержки государства, должна рассчитывать только на свои возможности.
Семейный юрист Людмила Меновщикова рассказала, что, например, в Финляндии при рождении ребёнка семья получает коробку с необходимыми вещими для малыша. Применение этого опыта в России юрист считает более действенным, чем компенсация в 60 тыс. руб. В ответ Надежда Агишева заметила: важно, чтобы любая поддержка женщины осуществлялась стабильно, поскольку вознаграждение за материнскую работу семья может потратить на будущее обучение ребёнка или другие сознательные решения.
Другое мнение о проблеме высказала мать двоих особенных детей из Нытвенского района Светлана Гликина. Она считает, что отсрочка выплаты на полтора года не даёт гарантии того, что деньги будут инвестированы в ребёнка. Исходя из своего опыта воспитания детей с инвалидностью, Светлана считает, что закон должен индивидуально подходить к ситуациям семей.
Обсуждение коснулось проблемы малоимущих и неблагополучных семей. Президент организации «Территория семьи» Анна Зуева отметила, что, несмотря на то что тема дискриминации малоимущих детей поднималась в гордуме Перми, ситуация остаётся нерешённой. Питание детей из малоимущих и многодетных семей в школах значительно хуже, чем у детей, родители которых платят за обеды. Надежда Агишева добавила, что позиция департамента образования и ведущих городских политиков связана с тем, что они не считают эту проблему важной, не видят разницу в 10—15 руб. за еду.
«Проблема как раз таки не финансовая, не в том, у кого больше каши в тарелке. Ситуация в том, что в результате неравенства столовые вынуждены организовывать питание в разных местах, чтобы дети не путались. Это и приводит к психологической дискриминации детей», — прокомментировала Надежда Агишева.
Позже Светлана Гликина заявила, что проблема с обедами в школе действительно серьёзная как в городе, так и в крае. Дети из малоимущих семей до седьмого класса, по её мнению, относительно неплохо едят в школе, но, когда начинают взрослеть, им становится не по себе оттого, что другие дети могут упрекнуть их в «малоимущности».
«Родители думают, что их ребёнок ест в школе, а он берёт талон на обед и не доходит до столовой. Для детей важно иметь статус-кво, хотя все родители ждут 5 тыс. руб. к новому учебному году, чтобы одеть ребёнка в школу», — сказала Светлана Гликина.
Сквозной темой обсуждения стали проблемы социальной поддержки. Отсутствие стабильности в законодательстве влечёт за собой недоверие людей к власти, которая сначала стимулирует к планированию семьи и рождению детей, а потом не может обеспечить социальный статус и качество жизни семьи.
Сейчас в Прикамье помощь малоимущим семьям оказывается формально, считает социальный юрист Людмила Меновщикова. О том, что проблемы не решаются, ей рассказывают сами семьи. Государство выделяет деньги, проводит консультации, но при этом семья, получая разовую помощь, всё равно остаётся в статусе малоимущей.
К теме индивидуализации социальной помощи подошли представители Министерства социального развития Пермского края Надежда Подъянова и Любовь Стародворская. По статистике, число неблагополучных семей в крае снижается: в 2015 году — 3693 семьи, в 2017-м — 3368 семей. Представители министерства отметили, что господдержка оказывается в зависимости от категорий: беременные женщины, семьи с детьми, несовершеннолетние. Оказываемые услуги стандартизированы для каждой категории, но с каждой семьёй всё равно составляется индивидуальная программа реабилитации. Кроме того, поскольку качество оказания услуг оценить достаточно сложно, главным критерием эффективности, например, поддержки неблагополучной семьи является периодичность присутствия психолога в неблагополучной семье. Надежда Подъянова отметила, что для контроля качества министерство проводит собрания с родителями или опекунами детей, проводятся независимые экспертизы.
«Мы выезжаем в территории края, проводим собрания с приёмными родителями и всегда утверждаем, что главные контролёры качества оказываемой услуги — это вы. Если вы понимаете, что специалист пришёл формально, отметиться, не ставьте свою подпись. Важно понимать содержание оказываемой услуги», — призывает и. о. заместителя министра социального развития Надежда Подъянова.
Председатель регионального общественного движения «За права детей на образование» в Пермском крае Анна Куликова предложила в рамках межведомственного взаимодействия с минсоцразвития обсудить возможности финансовой помощи детям, чьи родители не могут позволить себе оставлять ребёнка на «продлёнку». Анна Куликова считает, что нужно сократить часы пребывания детей дома без присмотра родителей. В ответ Светлана Гликина предложила регулярно информировать молодых родителей, живущих в сельской местности, по социальным вопросам в фельдшерских пунктах и библиотеках.
Некоторые вопросы и проблемы после круглого стола всё-таки остались открытыми. На повестке — вопрос о сути закона о молодых матерях: закон создан для стимулирования рождения детей и заключения браков или для поддержки молодых родителей в новом этапе их жизни после рождения ребёнка. Проблемной темой является повышение качества работы специалистов с малоимущими, многодетными и неблагополучными семьями.
Сложнее всего стало найти ответ на вопрос: единица измерения качественной работы в социальной сфере — это количество выполненных услуг или число решённых проблем?
|