«Мы вляпались в будущее, не успев это осознать»
Интернет оказал воздействие на все сферы жизни человека и продолжает это делать. О том, как новые технологии меняют мироустройство, к чему приведёт конец офлайна, почему приватность станет привилегией, в рамках дискуссионной школы GAIDPARK рассказал преподаватель Школы философии НИУ ВШЭ, редактор отдела политики «Новой газеты» Кирилл Мартынов.
Когда-то человек бежал в виртуальный мир для того, чтобы избавиться от реальной тяжёлой жизни. Теперь же мы бежим из интернета, вспоминая, что есть «настоящая» жизнь, в которой ещё можно спрятаться. Скоро спрятаться, возможно, будет негде. Это история о том, что когда-то интернет был совсем маленький, потом он рос-рос и стал очень большим. В конечном итоге всё идёт к тому, что ничего, кроме интернета, не останется.
Мы попали в будущее и не очень заметили, как это произошло. Есть такая книжка «Что день грядущий нам готовил?» Пола Майло. Автор проанализировал, как в XX веке учёные и философы представляли себе будущее. В книге есть разделение на главы: как представляли будущее экономики, связи, семьи, работы и т. д. Выясняется, что почти никто ничего не угадал. Одна из важнейших идей о будущем была в освоении космоса, а вторая — в том, что у нас должны быть летающие автомобили. На самом деле мы попали в будущее, о котором футурологи XX века вряд ли могли мечтать. Но поскольку мы были участниками этого процесса, то не заметили перехода. Мы вляпались в будущее, не успев это осознать.
Поверьте, тот факт, что у любого подростка в кармане лежит смартфон, через который он может получить доступ к данным, накопленным всем человечеством за всю его историю, — это гораздо более сумасшедшее будущее, чем летающий автомобиль.
Старое разделение на офлайн и онлайн больше фактически не имеет смысла. Потому что любой офлайн опосредован огромным количеством онлайна и наоборот. Идея, что есть виртуальное и реальное, в современном мире не имеет никакого значения.
Если у вас есть семья, то у вас, наверное, есть домашний чат, в котором вы спрашиваете, что купить по дороге домой; если вы учитесь, то учитесь тоже при помощи интернета; если работаете, то тоже в интернете, и т. д. Любое действие современного человека уже сейчас опосредованно связано с интернетом.
Хочу выделить несколько тенденций, о которых нужно знать, говоря об интернете.
Есть замечательный термин — permanent connection. Сейчас ещё бывают ситуации, когда вы вне доступа, но представьте себе, что в будущем люди будут доступны всегда. Быть вне доступа будет экономически нецелесообразно и неудобно. Такие технологии сейчас активно продвигаются Facebook и Google. Они заинтересованы в том, чтобы вы проводили в интернете как можно больше времени и как можно больше оставляли там данных, которые потом можно продать. Ведущие игроки этого рынка обеспечат нас пожизненным бесплатным всепроникающим интернетом.
Вторая тенденция — дополненная реальность. Она как раз раскрывает идею полного объединения офлайна и онлайна. Дополненная реальность — это когда вы, например, видите перед собой не только человека, но и сразу профили во всех его соцсетях и сразу можете поддержать с ним разговор на те темы, которые ему интересны.
В связи с этим я задумался, а что было бы, если бы Будда родился в эпоху дополненной реальности? Легенда о Будде гласит, что он был царского рода и до определённого возраста находился во дворце, где всё было прекрасно, а когда он вышел из дворца, то увидел, как мир устроен на самом деле, и решил спасти людей от страданий. Это как вы сейчас выходите из квартиры, заходите в лифт, а там всё исписано странными словами и кругом грязь. Теперь представьте себе ситуацию, при которой Будда выходит из дворца, а у него дополненная реальность — всех бездомных отретушировали и т. д. Корпорации будут показывать мир таким, каким ты хочешь его увидеть.
Третья тенденция — интернет вещей. В Америке уже сейчас активно работают элементы умного дома. Но мы идём к тому, что любой физический предмет будет подключён к интернету и будет иметь свой сетевой функционал. Любой градусник, чайник, диван, не говоря уже про автомобили. Таким образом, все предметы станут компьютерами. Здесь учёные выделяют такую логику: была эпоха больших вычислительных машин, которыми пользовалось много людей, потом наступила эпоха персональных компьютеров, затем эпоха личных гаджетов. И постепенно мы приходим к тому, что любые вычисления могут делаться на любом носителе.
Если все люди и предметы будут подключены к интернету, то кому будет доступна такая привилегия, как приватность? Кто будет входить в социальный класс людей, которые смогут защитить свою частную жизнь? Будут ли это государственные чиновники, очень богатые люди или кто-то ещё? Пока это открытый вопрос.
Тема про интернет и политические свободы ровно про это. Интернет — это инструмент слежки. Это шаг к диктатуре. Все знают историю Сноудена. Это же о том, что государство и корпорации получают невероятные возможности для того, чтобы контролировать людей. И мы думаем, что мы такие классные, всегда на связи, а на самом деле мы в 1984 году или в какой-то другой антиутопии. Особенно об этом задумываешься, когда к власти приходят разные прикольные ребята вроде того же Трампа.
Когда Барак Обама уходил со своего поста, он говорил о том, что главный провал его президентства заключался в том, что они не смогли понять, какой баланс между безопасностью и свободой, между тем, что государство за всеми следит и защищает от террористов, и тем, что у людей ещё есть частные права. Где здесь баланс — на этот вопрос не могут ответить даже передовые современные государства.
Технологических средств достаточно, чтобы развернуть слежку за всеми. Например, в московском метро открывается система автоматического распознавания лиц. Сейчас пока вычислительных мощностей для этого не хватает, но я думаю, что в следующем году уже хватит. Это означает, что, когда вы заходите в общественный транспорт, про вас государство знает всё: куда вы ездите за границу, с кем вы общаетесь в интернете, платите ли вы алименты, где вы учитесь, кто ваши друзья. Как это будет использоваться — ну, как получится. Этот поиск баланса — большая современная технологическая и одновременно политическая проблема.
|