«Я хочу десакрализовать просвещение»
В последние годы в России активно развивается рынок просветительских услуг. Одним из самых заметных и влиятельных игроков на нём является «ПостНаука». В сентябре 2017 года главным редактором этого сайта стал Андрей Бабицкий, профессиональный биолог и журналист. Он говорит, что занимается популяризацией науки потому, что это доставляет ему удовольствие, позволяет зарабатывать деньги и чувствовать себя независимым.
— Иногда люди делают что-то не потому, что у них есть цель, а потому, что им это нравится. Я был биологом, какое-то время занимался наукой, потом из неё ушёл, но сохранил любовь к предмету. К тому же я работал журналистом, а как мне кажется, между этими двумя видами деятельности нет принципиальной разницы. Они требуют одинаковых навыков: строить гипотезы, тщательно проверять факты, собирать информацию и, в конце концов, создавать повествование.
— Почему, по-вашему, научно-популярная информация стала такой востребованной?
— Желание понимать мир вокруг себя — самое естественное человеческое желание. А наука — очень крутой, эффективный и завораживающий способ это делать. Большой популяризатор, эволюционный биолог Ричард Докинз в одной из своих книг цитировал романтического поэта Джона Китса, который писал, что Ньютон разъял радугу на цвета и лишил её очарования. Мол, до того момента, пока люди не знали, что такое радуга, их сердца наполнялись ужасом и любовью. А когда им объяснили, что это просто призма, очарование пропало. Так вот, Докинз считал, что человек, наоборот, восхищается тем, что ему понятно. Людям, которые любят искусство эпохи Возрождения, недостаточно просто смотреть на Сикстинскую капеллу. Им надо знать, кто её расписал и почему, кто им за это платил, кто с кем ссорился и так далее. Восприятие человека на 90% состоит из того, что у него в голове.
— Выходит, что и вами, и теми, для кого вы работаете, движет удовольствие?
— Это трудный вопрос. Я уверен, что чем больше в обществе людей, думающих о сложных вещах и прикладывающих усилия для того, чтобы в них разобраться, тем оно становится лучше. Это и есть освобождение разума, о котором в широком смысле писал Иммануил Кант. Многие заслуги последних лет — это заслуги рациональных взглядов на мир. Из-за рациональности произошло много и плохих вещей тоже. Но я думаю, что наука — это редкая область человеческой деятельности, которая сочетает абсолютную эстетическую ценность с абсолютной прагматической ценностью.
— Существует ли корреляция между уровнем просвещённости и общественно-политическим порядком?
— В этом заключается один из главных вопросов современности: могут ли умные люди сделать хороший порядок или хорошие порядки создают стимулы для просвещённых людей? Я верю во второе. Одного просвещения всё-таки недостаточно, чтобы изменить общество.
— Кто входит в состав вашей аудитории?
— Большинство это мужчины и женщины 20—45 лет. Это люди, работающие, как правило, не по своей учебной специальности. В дипломе ведь не пишется «креативный продюсер» или «программист в «Яндексе». Там написано «историк-медиевист» или «инженер по ракетным двигателям». Если человек пять лет чертил ракетные двигатели и ему нравилось это делать, он не перестанет в одночасье интересоваться этой темой, устроившись программистом в «Яндекс». «ПостНаука» — это не образовательный ресурс в том смысле, что он позволяет обрести навыки, которые продаются на рынке. Образование — это инвестиция, просвещение — это развлечение.
— Какие темы пользуются наибольшей популярностью среди посетителей сайта «ПостНаука» и являются самыми кликабельными?
— Самыми кликабельными являются не темы, а авторы. Это в первую очередь Сергей Попов, Станислав Дробышевский, Виктор Вахштайн. Если говорить о темах, то среди них есть предсказуемо популярные, такие как физика, астрофизика, антропология, и неожиданно популярные. Некоторое время назад «ПостНаука» сделала мультфильм про теорию Большого взрыва, и его посмотрели больше миллиона человек.
— Выступая в Перми с лекцией о просвещении, вы отметили, что в естественно-научном сообществе проще найти настоящих учёных, нежели в гуманитарных областях, где часто встречаются шарлатаны. Поясните, что вы имели в виду.
— В России десятилетиями естественные дисциплины уничтожались спорадически, а гуманитарные — систематически, поэтому понесли бóльшие потери. В отечественной лингвистике и истории всё относительно беспроблемно. Но есть целые области гуманитарного знания, которые совершенно пустые. Так, например, отсутствует школа аналитической философии, которая очень развита в англо-американском мире. Некоторые факультеты и целые институты являются выдумкой и фикцией. Кроме того, гуманитарные науки менее глобализованы. В них есть звёзды, но на поток это не поставлено. Хороший физик (неважно, где он живёт — в Черноголовке или в Москве) публикуется в иностранных журналах на английском языке и широко цитируется. Ну а если человек — академик Российской академии естественных наук, с ним сразу всё понятно. Нормальный учёный туда не пойдёт. Мне, конечно, хочется «откапывать» гениев, но самая важная и трудная часть работы — просто понять, является человек настоящим и честным экспертом в своей области или нет.
— У вас есть задача развеивать некие мифы и заблуждения, которые бытуют в обществе?
— Нет. Хотя иногда мы это делаем и будем делать в будущем. Борьба с мифами — очень специфическая работа. Меня лично не коробят фактические заблуждения. Ну верят люди в гомеопатию — и пускай верят. Я считаю, что общественной проблемой является дремучесть в гуманитарных вещах. Когда я работал в InLiberty, мы разработали цикл лекций под названием «Зомби-идеи», такие идеи, которые давно похоронены прогрессивным человечеством, но продолжают жить. Для меня самая отвратительная в смысле последствий идея, которая распространена в нашей стране, — вор должен сидеть в тюрьме. Все — судьи, прокуроры, адвокаты, соседи и так далее — верят в первую часть этого утверждения, не замечая второй. Утверждение «все воры сидят в тюрьме» буквально означает, что в тюрьме сидит очень много невиновных людей. Обвинительный уклон российского сознания приводит к тому, что лучше мы посадим невиновного, зато виноватый не уйдёт. Если бы у меня была возможность изменить единственную мысль, укоренившуюся в стране, я бы изменил именно эту. От неё страдает и умирает очень большое количество людей. Одной наукой этот перекос не исправишь.
— Ваша лекция называлась «Просвещение как головная боль», но этот тезис в ней не был раскрыт. Вы о чьей головной боли хотели сказать?
— О своей собственной, конечно. В русской науке учёным присвоен особый, по сути, жреческий статус, и к нему относятся с некоторым придыханием. Он даже на меня в какой-то мере распространяется. В других странах такие чувства внушают, например, священники или офицеры. Мне бы хотелось жить в мире, где никто не обладает особым статусом. Когда я стал заниматься популяризацией науки, понял, что её невозможно популяризовать. Как только ты интерпретируешь для широкой аудитории научный факт, ты неизбежно искажаешь его. Но я люблю науку, и поэтому весь процесс доставляет мне приятную головную боль.
Когда-то я делал колонку для журнала Esquire, представлявшую собой перечень 30 открытий, которые сделали учёные за последний месяц. К тому списку были прикреплены честные гиперссылки на научные исследования, по которым я сам проходил. Настоящая популяризация науки так и выглядит. Обман состоит в том, что ты не можешь на самом деле получить знания за 15 минут. Нежульническая цель — дать человеку возможность за короткое время узнать какие-то ключевые вещи, тем самым пробудив в нём интерес к дальнейшему изучению.
— Просветительская деятельность — это прибыльная индустрия?
— «ПостНаука» не в убытке. И это обстоятельство является предметом моей большой радости: приятно работать в компании, которая ни у кого не просит денег и, соответственно, делает то, что хочет. Я хочу десакрализовать просвещение. Надо признать, что это бизнес по предоставлению услуг в сфере развлечений. Мы говорим: вы хотите развлекаться? ОК! Но только в боулинг и в баню мы вас не поведём. Мы расскажем вам про астрофизику. Если вам это интересно, тогда нам с вами по пути.
|